Синь-камень
В России немало есть мест, сочетающих в себе, как прекрасную природу, радующую глаз, так и различные легенды и загадки. И нет ничего странного в том, что многие из них располагаются либо прямо посредине озера, либо на его берегах. Именно на берегу Плещеева озера, что находится в Ярославской области, а уточнение не лишнее, находится дошедшая до нас из глубины веков легенда – Синь-камень.
Сейчас никто не может точно объяснить происхождение такого названия. Одни утверждают, что оно связано с тем, что после дождя он приобретает синеватый оттенок, благодаря преломлению света, другие, что это связано с древними языческими верованиями, где «синий» означал принадлежность к миру нави – миру потустороннему, волшебному, запретному. Навью называли русалок да мавок, навью было все, чего наши предки боялись по ночам и в темных углах. Впрочем, другая легенда утверждает, что Синь-камень был посвящен Велесу – скотьему богу, который был известен, как мудрец и оборотень.
Так или иначе, но Синь-камню наши предки поклонялись, и всерьез. Неизвестно, где он был до прихода в нынешнюю Ярославскую область христианства, но потом камень лежал недалеко от Борисоглебского Надозёрного монастыря, в одном из оврагов, который был между двумя водокачками. Так, как даже с появлением православных церквей, простой народ все равно не забыл дорогу к «бесовскому камню», приходя туда стар и млад, по настоятельному совету Иринарха Ростовского, некий дьякон Онуфрий постарался избавиться от проклятого идола. Он вырыл глубокую яму, и столкнул в него Синь-камень, причем, явно не без посторонней помощи, ведь весу в нем более двенадцати тонн, хоть легенды и утверждают обратное!
Засыпав камень землей, дьяк бы возрадовался и успокоился, да не тут-то было. Может быть, это было совпадение роковое, хотя люди поговаривали, что без мести священного камня не обошлось, но свалился Онуфрий почти сразу же с тяжелой болезнью. Долго он болел, едва выздоровел. А Синь-камень, возьми, да выберись спустя несколько лет, снова на поверхность. Ученые люди утверждали, что это дожди землю над ним размыли, но народ между собой поговаривал, что камень сам выбрался наружу.
Долго-долго не беспокоили камень, помня о постигшей Онуфрия участи. Потом, уже в конце восемнадцатого века, было решено заложить его в основание строящейся на тот момент Духовской церкви, находящейся немного южнее Борисоглебского монастыря. Чтобы уже навсегда изолировать его от продолжавших нести дары людей, и святостью церкви, изгнать сидящего в камне демона. Дело было зимой. Подняли Синь-камень, и погрузили его на сани.
Во время перевозки по Плещееву озеру, лед треснул под санями, и перевозчики едва успели разбежаться в стороны, как камень ушел под воду. Облегченно вздохнув, мол, такова, видать воля Господня, жители и духовенство и думать о нем забыли, решив, что там он и останется. Но не тут-то было. Спустя несколько десятков лет, стали замечать рыбаки, что камень все ближе и ближе к берегу. Пока окончательно не показался из воды, и не передвинулся еще немного дальше.
Трогать для кого священный, а для кого проклятый камень, с тех пор больше не решались. Поток людей, желающий попросить у камня каких-нибудь благ для себя и близких, не иссякал. Дело в том, что по преданию, Синь-камень исполняет желания, а еще может поспособствовать рождению долгожданного ребенка. Вот и идут к нему, как к Золотой рыбке и просто просящие, и бездетные пары по сей день.
Со временем, камень начал постепенно погружаться в землю. Ведь если еще несколько десятков лет назад, он достигал почти человеческого роста в высоту, то теперь едва ли достает до колена. Поговаривают, что камень недоволен слишком пристальным вниманием, а еще, развернутой вокруг него коммерцией. С тех пор, как Плещеево озеро стало частью Национального парка, поток туристов стал нескончаемым, а подход к Синь-камню оборудовали деревянным ограждением, взимая за посещение плату. Так же рядом продают специальные ленточки, которые можно перед уходом, повязать возле ограждения.
Вот и гневается языческий дух на такое попрание обрядов. Ведь если раньше к нему едва прикасались рукой, то теперь каждый норовит либо сесть на него, либо и вовсе попрыгать, для надежности, так сказать. Сплошное неуважение к древним обычаям.
Анна Гласс
