Чай, Толстой и все-все-все
Эту статью я пишу сразу после той, в которой описывал третье упражнение на нашем с вами Пути чая. Поэтому я, само собой, еще не могу увидеть результаты ваших чайных экспериментов. Поэтому мне хотелось бы подбодрить тех, кто хочет следовать путем творчества и поиска творческих состояний и процитировать великого Льва Толстого, который писал так: «Я должен пить много чая, ибо без него не могу работать. Чай высвобождает те возможности, которые дремлют в глубине души моей».
Чтобы вдохновить читателей, я процитирую одну из своих «зарисовок», которую я сделал как-то. В свое время такие «картинки» очень помогли мне в составлении собственной «чайной библиотеки» в дальнем уголке моего ума.
Итак, это чай Цзюншань Иньчжень: «Смена погоды. Молоко тумана холодное, а ветер норовит подсунуть его в самое окно — только успевай закрывать форточки. Неудачно так повернули к весне, аж зубы стынут от мороза. Но если не было бы иным то утро — запомнились бы оно? А с другой стороны, как весну приманить?
И в чайнике та же хрустящая бель, только горячая. Закипает, стало быть. Впереди еще два выходных дня, о которых тело, кажется, узнает прежде, чем осмыслит ум. Иначе с чего бы ему быть таким вальяжным, медлительным, с чего бы не спеша вытягивать руку за рукотворным родником на плите. Чует тело. А ум — вослед. И все навыворот как-то укладывается, ершисто, как раз совсем уже по-весеннему. Ну и хорошо, значит, хоть в чем-то есть порядок.
Приманить весну — это уже целая волшба. Окна не открыть, зато лес рядом, а там почки уже желтые, пушком покрыты, ждут от солнца отмашки. Можно из лесу веток принести, поставить в графин и весна придет как по часам. Правда, дальше подоконника не зайдет, зато запах от веток будет на всю комнату. Чем не новый год? Или напечь блинов, ярких как щеки в самый разгар дня. Правда, и после них весна придет лишь до полуденной дремы, а там зимняя тяжесть снова отпразднует победу — и здравствуй нос в форточке в поисках тепла. Нет, если ворожить, то ворожить: сразу лето! Эй, братец-июнь, выходи из шкафа! А тут и чайник впору. Тонкие прутики-чаинки, словно посошки у пастырей эльфийских барашков — голова с наперсток. Обернутые в зеленую парчу, тонкой работы лесных принцесс. Взмахнешь таким прутиком, как лебедь рукавом, и вот тебе направо сосновый бор, пропитанный зеленью лесного солнца, налево — широкий луг, мягкий и свежий. Стоишь посреди, с чайником в руках, ошалевший от неожиданных див. Зажмуриваешься. Дышишь. И чувствуешь кожей, как солнце спешивается, накидывает на плечи облако и опускает ветер на луг попастись на просторе.
Ветер, такой долгожданный! Летний свежий ветер в облачный день на широком лугу, окаймленным сосновым лесом. В его вкусе — весь луг, от края до края, от сосновой иголки до коровы, пасущейся на горизонте. Той самой коровы, на которой луна не спеша въедет по синей атласной дороге под вечер. Но это нескоро. Пока — только эхо молока, как воспоминание и как предвкушение, что скрыто в зелени, которую колышет ветер. Так может и это молоко за окном — неспроста? Не знак ли, что весна ответила на зов?»
Или вот так: Сенча Сидзуока: «Март всегда начинается с сенчи. Или сенча с марта. Или оба — с чженцина, нефритового цвета, с оттенком хризоколлы и запахом холмов Хайнаня. Правда, вечера все еще за пуэром, густым как кровь и сочным как малага, но по утрам слышен уже только легкий молочный аромат с привкусом сенца, дух вольных весенних ветров, несущих пробуждение и новую свежесть.
Сенча — словно старый друг, только что вернувшийся из полного лишений странствия на восток, где он искал мудрости. Он приходит — и ты пьешь добытое знание, кажущееся таким знакомым на вкус.
Сенча — словно протяжная мелодия, которой Пастух собирает овец перед дальней дорогой на новые луга.
Сенча — словно свежая перина, пропитанная ветром, в которую окунаешься, чтобы понять: ты — дома.
вскарабкалась на чашку
ловит солнце улитка
на зеленой глади».
Как вы уже, наверное, поняли, следующим нашим упражнением станет творческая чайная медитация. Но для того чтобы к ней перейти, нужно еще немножко потренироваться. Поэтому выполняйте все три упражнения и развивайте в себе тонкое ощущение чая.
Тем же, кто занимается чайным цигун, скажу так: между дегустацией чая и чайной медитацией разница велика. Но преодолевается она правильным дыханием. Когда дыхание наполняет чай, а чай насыщает дыхание, рождается чувство без чувства, словно поднимаешься над горным лугом, невесомый, и нет ни желания, и воли опускаться вниз. чем свежее чай, чем чище чайная ци, тем выше полет и глубже дыхание.
Творческих вам полетов на крыльях чая!
Юрий Хващевский
